«Профессия учителя – это не профессия в полном смысле этого слова. Это все-таки служение и – согласятся со мной или нет – это миссия. Еще раз повторю, сегодня – дети, завтра – народ. Будущее нашей страны. И от того, как живет учитель, что он думает, как он чувствует, как он творчески растет, какие у него социальные гарантии его труда, отдыха, здоровья, вот от этого очень многое зависит», – заявила новый министр образования Ольга Васильева в интервью программе Вести.
Можно порадоваться тому, что российский министр образования говорит о миссии учителя, проявляет заботу об условиях жизни учителей. И все-таки, лично у меня возникает ощущение некоей несвоевременности. Дело не в том, что Ольга Васильева говорит что-то неправильное. Напротив, было бы гораздо хуже, если бы она сказала не о миссии учителя, а о воспитании квалифицированного потребителя по примеру министра Фурсенко. Проблема не в словах министра, а в состоянии отечественного образования.
Россия на момент Перестройки имела одну из самых сильных систем образования в мире. Но за двадцать лет мы растратили этот капитал. Речь идет не только о падении уровня образованности у выпускников, но и о гораздо более серьезных проблемах. Одну из таких проблем озвучила руководитель лаборатории социальной психологии СПбГУ, глава центра «Диагностика и развитие способностей» Людмила Ясюкова в интервью МК:
— С конца 80-х годов вы занимаетесь мониторингом интеллектуальных способностей питерских школьников. Действительно происходит деградация?
— Да. Идет сильное снижение интеллекта основной массы детей, которые заканчивают школу. Плюс падение уровня образованности, культуры. Но связано это не с какими-то генетическими нарушениями, а с тем, что наша система образования год от года становится все хуже. Развитие ребенка зависит от того, по каким учебным программам он учится. Если они ухудшаются, то происходит и снижение интеллекта. Высокий уровень образованности сохраняется только у учеников лучших гимназий, лицеев, где с ребятами занимаются по усиленным программам.
Российское общество глубоко травмировано реформами образования, которые продолжаются с 90-х годов прошлого века. Министр образования может говорить правильные слова о миссии учителя в травмированном обществе, но это почти то же самое, что говорить человеку на костылях о пользе ежедневной пробежки.
Миссия учителя не появляется сама собой. Она возникает лишь там, где профессия учителя востребована и уважаема. Миссия учителя неразрывно связана с обществом, с его традициями, ценностями, с пожеланиями и мечтами людей.
О миссии учителя много говорили в советское время. Эта миссия выстраивалась вокруг советских ценностей, мечты о создании нового благого и справедливого общества. Еще основатель советского государства В.И. Ленин писал в 1923 году: «Народный учитель должен у нас быть поставлен на такую высоту, на которой он никогда не стоял и не стоит и не может стоять в буржуазном обществе».
Народный комиссар просвещения Луначарский в 1928 году сказал: «…сознайтесь, что его [педагога] руками вы растите ту здоровую ветку, ради которой мы боремся, ради которой мы существуем, без которой нам не стоило бы жить и бороться. Это самое важное, что есть в нашей борьбе». Подобное отношение к учителю сохранялось вплоть до конца 80-х годов.
Однако, уже в начале 90-х говорить о миссии учителя стало бессмысленно по двум причинам.
Во-первых, был нанесен серьезный удар по советским идеалам. Взамен низвергнутого коммунизма, обществу было предложено «мещанское счастье» – больше иметь, больше потреблять. Но не может быть миссии учителя в обществе, которое служит мещанскому счастью. В атомизированном потребительском обществе учитель с высокой нравственной миссией попросту не востребован.
Во-вторых, все связанное с высокой миссией учителя – воспитание достойного гражданина – все это было вычищено из российского образования, невзирая на протесты родителей и учителей. С того времени все реформы образования происходили в отрыве от общества и его пожеланий. Результат такого подхода наглядно показывают результаты социологического опроса АКСИО-6, посвященного вопросам образования.
Лишь 17,8% опрошенных считают, что нынешняя система образования в России способна решить стоящие перед нею задачи. При этом недовольство качеством образования высказывает не только старшее поколение, но и молодежь. Социологический опрос показал, что российское образование совершенно не соответствует заказу большинства граждан.
Много лет руками таких деятелей, как Фурсенко и Ливанов, власть проводила в стране реформы школы, мало заботясь о мнении родителей или учителей. Сохранится ли подобное положение дел при новом министре? Поживем – увидим. Одно могу сказать совершенно точно: до тех пор, пока власть будет ломать школьную систему образования через колено, не учитывая пожеланий родителей и учителей, ни о какой миссии учителя говорить не приходится. Потому что образование должно быть внутренней потребностью общества, а не нагайкой в руках реформаторов, которой они лупят по обществу.
Подводя итог. Вернуть российскому учителю миссию – задача достойная, но она потребует от российской власти серьезно изменить подход к школе и ее реформированию: повернуться лицом к обществу, услышать пожелания родителей и учителей, вернуть в школу высокие нравственные, образовательные и культурные стандарты.