Меня всегда поражало стремление нынешних молодоженов к шуму, гаму и всяческим понтам. Чтоб непременно была череда лимузинов («фордов» белого цвета в бюджетном варианте), запуск голубей, «стрельба» шампанским на улице, обед в ресторане и отбытие в путешествие (с фоточками катания на слонах).
Годах в восьмидесятых мы сочетались весьма бюджетно: платье, ценой менее чем в половину стипендии (зачем оно, в самом деле, сдалось на один-то день; впрочем, это платьице отработало еще одну свадьбу на другой невесте), обед в скромной кафешке в кругу людей «схоженных-слежанных» (это туристы, поясняю не всем понятную метафору). Из музыки – аудиосистема, принесенная из дома братом.
В пятидесятые все было еще проще: обед в общаге, танцы под дохленькую радиолу. И самое смешное – никого из будущих супругов это не напрягало. Отсутствие салюта винной пеной, а также кавалькады разнаряженных машин и классных фоточек со слонами не создавало комплекса неполноценности. Напротив, ощущение полноты жизни било через край.
Спрашиваю у молоди – зачем вам столько наворотов? Отвечают уклончиво – мол, а почему бы и нет, это же память, и все такое. И вроде бы каждый лично сам, индивидуально, выдвинул идею классной и стильной свадебки, но в итоге мы видим прекрасно слаженный хор любителей пышности и всяческого выпендрежа.
А это свидетельствует о, ни много ни мало, изменении одного из древнейших ритуалов, которых в жизни человека всего-то около четырех (наречение ребенка, инициация, свадьба и похороны). Такие вещи не происходят просто так.
Ответ прост и неожиданен одновременно. Пышность свадьбы – это маскировка того, что брачащимся, по сути, абсолютно нечего праздновать. А поскольку осознание печального факта отсутствия причины у праздника может вызвать дискомфорт, надо этого избежать. Вот и приходится жечь бензин, лить пену на тротуар, мучить птичек и нестись через пол-земного шара к слонам.
В самом деле, любой подобный ритуал несет глубокий смысл (иначе он не был бы таким распространенным и однотипным). В ходе действа присутствующие творят новую социальную реальность. Идет ли речь о введении в сообщество нового члена (наречение), обретении взрослости путем соприкосновения с миром умерших (инициация, современный аналог – принятие воинской присяги), рождении новой семьи или проводах человека туда, откуда еще никто не возвращался.
Именно смысл придает торжественность и целенаправленность такому коллективному действу. Сообщество признает правомерность рождения конкретной новой семьи и облекает супругов правами, а также весьма нелегкими обязанностями. Оба эти компонента непросто собрать. Социум может отвергнуть целесообразность создания того или иного брака, это раз (роль подобной цензуры обычно осуществляли родители). Два: вступить в права супругов можно было только после общественного признания, то есть – свадьбы.
Оба эти положения строго блюлись практически у всех народов, так как работали на защиту института семьи. Зачем же так ревностно понадобилось защищать семью, и главное – от кого? Семью защищают ради обеспечения полноценного человеческого воспроизводства, это раз. Защищают от любителей насладиться всеми правами супруга, не входя в обязанности – это два. В самом деле, не всякое общество может «потянуть» такую роскошь, как нестабильную семью, кое-как справляющуюся со своей главной задачей: рождение и воспитание нового поколения.
Поэтому традиционная свадьба проводилась после выполнения ряда непростых условий: доказательства взрослости претендентов (прохождение инициации или присяги у парней, благонравное поведение девушек), это раз. Воздержание от «сладкого» до свадьбы как доказательство серьезности намерений преодолеть препоны и рогатки ради союза вот именно с этой женщиной – это два. Таким образом, свадьба – это кульминация своеобразного прохождения «полосы препятствий». И в этом качестве свадьба – колоссальный праздник, который никак не зависит от цвета голубей и количества слонов.
Ничего этого на современной пышной свадьбе мы не наблюдаем. Молодые нашли друг друга как смогли – отвечать каким-то там предъявляемым обществом требованиям вовсе не обязательно. Они, однозначно, «выше» этого (а также, наверное, шире и глубже). Про соблюдение чистоты до свадьбы говорить нечего – как правило, молодые перепробовали в жизни все, и решение на брак принято после более-менее совместного проживания (пробный брак).
Возвращаемся к исходному тезису: на такой свадьбе нет условий для праздника, нет его смысловой оси. Молодые не доказывали обществу свою кондиционность, это раз. А регистрация в загсе вовсе не свидетельствует о рождении новой семьи (она родилась по факту уже давно) – это два. Поэтому пышная и бессмысленная свадьба – уже не ритуал и кульминация, а просто посиделки, чтобы обильно выпить-закусить.
Однако никакой праздник не бывает без смысла. Ущербность такого псевдо-действа неявным образом давит на мозги, обрекая участников грандизной попойки на массу дорогущих и бессмысленных телодвижений. Ведь как-то же нужно оправдать производящуюся на глазах у всех фальсификацию, а тут без слонов не обойтись.
Что же из этого следует? Не буду оригинален: следует вернуть смысл в свадебное действо, так как его главный посыл – создание надежной и доброй семьи – со времен архаики неотменим. Нужно восстанавливать вообще все гуманистические смыслы, добавлять новые и стремиться к смыслам самого высокого порядка. Иначе вся наша жизнь будет напоминать ту драму, что сегодня происходит с семьей, когда количество разводов приближается к количеству браков.